Как я был Чайником. Великая Китайская Стена. Бадалин? Бадалин! Пекинское метро. Северный вокзал. На посадку - бегом. Энергичная работа локтями. Канатка. Почему Стена не спасла Китай. Настоящий китаец.
1 сентября 2014 г.
Первый день осени я решил
посвятить знакомству с Великой Китайской Стеной. Долго размышлял, к какому из
шести участков, расположенных рядом с Пекином, мне отправиться. Большинство из
них подверглись минимальной реставрации, там можно увидеть Стену без прикрас.
Но вопросы перемещения усложняют дело. Пресловутый Бадалин, где Стену полностью
отреставрировали и сделали частью большой программы по отъему денег у
посетителей, имеет плюсом более легкую достигаемость, но и большее количество
народу.
А, собственно, что мне было
нужно? Стена строилась с середины первого тысячелетия до нашей эры. Первые
заградительные валы устраивали из подручных материалов: дерева, земли, камней.
Только позже централизованная монархия мобилизует на строительство сотни тысяч
людей. При этом нашествия кочевников продолжаются, Стена слабо помогает
защититься от них. Периодически укрепления восстанавливают, но с такой же
периодичностью они приходят в упадок. В начале XVI столетия династия Мин
восстанавливает укрепления, которые существовали на север от Пекина. Через
полтора века маньчжуры прибирают Китай к рукам, несмотря на пресловутую Стену.
Ее роль в качестве фортификационного сооружения сходит на нет. Символ древнего
Китая превращается в развалины, из которых местное население таскает камни для
своих нужд. С появлением европейцев с их страстью к археологии Стена
приобретает ценность именно как средство выколачивания из них денег. Таковым
инструментом она является и в настоящее время. Ну и еще памятником
расточительности, бессмысленному расходованию ресурсов и тирании. Кстати, свержение
первой общекитайской династии Цинь началось именно с того, что отряд
работников, опаздывавших на строительство Стены, начал партизанить вместо того,
чтобы, как это было принято в те времена, явиться к начальникам строительства и
быть казненными за опоздание.
Участок стены в Бадалин был
отреставрирован совсем недавно. По сути, это была реставрация
отреставрированной минскими императорами стены более ранних правителей.
Представление о том, что такое Стена и как она функционировала получить вполне
возможно. Немаловажным плюсом была и возможность прямого железнодорожного
общения с Пекином. Таким образом, мой выбор пал именно на этот участок Стены.
Стена – явление многогранное, но первое знакомство, на мой взгляд, лучше
начинать именно отсюда.
Приняв такое решение накануне, я
с чистой совестью завалился спать. Утром мне предстояло еще и впервые за время
пребывания воспользоваться пекинским метрополитеном. Сажусь я на станция
Цяньмэнь. У входа – металлические ограждения, среди которых нужно лавировать,
чтобы подобраться к самому входу. Повернув пять раз то влево, то вправо, я
достигаю цели. Спускаюсь по ступенькам вниз. Проверка службы безопасности,
тормозящая движение, но привычная для Китая. За постом безопасности – автоматы
для продажи билетов. Меню на китайском и на английском (после пары раз можно
свободно пользоваться меню на местном языке – замечено неоднократно). Выбираю
число билетов, они действительны только на этот день и с этой станции, так что
впрок покупать смысла нет. Дальше – оплата. Можно монетами, можно купюрами в 5
или 10 юаней, прочие купюры не принимаются. Я долго пытался всунуть в щель
двадцатку, прежде чем сообразил, в чем моя ошибка.
Выхожу на платформу, ориентируюсь
на местности. Оказывается, это не так сложно, как я опасался. Есть надписи на английском,
объявления дублируются на двух языках. Кроме того, желательно предварительно
просмотреть свой маршрут на карте. Сажусь в вагон, едем. На стенах тоннеля
мелькают мультики и реклама.
Моя цель – Северный
железнодорожный вокзал. Выхожу, иду по указателям и оказываюсь у подземного
кассового зала. Открыто только одно окно (оно обычно работает на возврат), и
никого нет, кроме секьюрити и рамки на входе. Поднимаюсь на поверхность. У
входа в зал ожидания, справа, есть специальная касса, где продают билеты именно
в Бадалин. У кассы вывешивают объявления, на какой ближайший поезд продают
сейчас билеты.
Проезд обходится в шесть юаней.
Захожу в зал ожидания и полчаса слоняюсь внутри. Немало европейцев, явно
нацеленных на Стену. Вижу, народ заволновался, начал сбиваться в кучу у выхода
на платформу. Китайцы просачиваются в малейшие щелочки в очереди. Европейцы
терпят это и честно стоят. Наконец, двери открываются, и народ бегом срывается
на платформу. Поезд стоит на пятой (у выхода такие подробности не указаны,
сами, мол, догадаются). До него – метров сто. Молодежь несется, чтобы побыстрее
занять места и сесть поудобнее. Многие, особенно пожилые тащатся не спеша,
переходя на бег только метров за 20-30. Не понимаю, почему нельзя подвести
состав поближе. Может, администрация, партия и правительство в такой способ
выражают заботу о здоровье подопечного народа?
В семи вагонах места хватает
всем, свободные места в вагоне можно пересчитать по пальцам одной руки. Ехать
почти полтора часа, стоять все это врем никому не охота.
Отправляемся. Первые полчаса (две
станции) тянутся пекинские пригороды: производственные здания, жилые высотки,
поля, каналы. А через полчаса внезапно начались горы. Сидишь, смотришь в окно
на равнину, а линия горизонта вдруг поворачивает под углом в 90 градусов и дальше идут
вершины, покрытые лесом. Местами из зеленой пелерины выступают серовато-желтые
скалы, иногда они пиками устремляются ввысь. Хаотично наваленные на равнине
вершины и склоны дальше от окна становятся все более призрачными и постепенно
растворяются в далеком тумане.
Вскоре замелькали участки Стены.
Здесь она не реставрировалась, и эти полуразрушенные исполины производят очень
сильное впечатление. Кажется, что вот-вот, и ты прикоснешься к Истории.
Зубчатая стена идет местами вдоль железнодорожных путей по гребням гор. На
вершинах попадаются башни, которые своими бойницами внимательно следят за нами.
Добираемся до станции Бадалин за
час и десять минут. На выходе отбирают билет – контроль. Пассажиры толпой
вываливают из здания вокзала. Снаружи поджидают автобусы, куда все стремятся
утрамбоваться. Китайцы агрессивно лезут без очереди. Дети социализма. Ведь
социализм, как говорили классики, это способ существования белковых тел в
очереди за дефицитом. Но я-то не какой-то там продукт беззубого толерантства.
Вспоминаю совковое детство в очередях и навыки поездок в общественном
транспорте в час пик, вот как нужно работать локтями. Вокруг меня образуется
достаточное жизненное пространство, куда я могу впустить парочку висящих на
одной ноге европейцев. Но в целом от поездки остается мерзковатый осадок.
Проезд в автобусе бесплатный. Он
подвозит к кассам, где продаются билеты на Стену и на канатку. Комплект
обходится в 140 юаней. Я к этому времени раздражен совковой организацией,
безалаберностью и бесцеремонностью. Вдобавок еще и погода. Пасмурно, плотный
туман, верхушек гор не видно. Интерес к Стене резко падает. Для себя решаю:
быстро наверх, быстро осмотреться и быстро вниз. Нужно отметить, что между
Стеной как памятником истории и Стеной как аттракционом и средством
заколачивания бабла есть разница. Концентрируюсь на первом аспекте.
Сажусь в кабину канатки. Повисаем
в воздухе, постепенно расстояние между нами и подножием горы увеличивается.
Стены в тумане не видно. Высаживаемся и длинным коридором идем навстречу Стене.
Снаружи серая мгла и легкая морось. Видимость – не более нескольких десятков
метров. Толпа на девяносто девять процентов состоит из китайцев. Карабкаемся
вверх. Участки, покрытые плитами, ставшими влажными и слегка скользкими,
чередуются со ступенями. Ступени разной высоты, для меня путь вверх проще: эту
разницу видишь и готовишься. Спускаясь же, постоянно держишься в напряжении,
чтобы правильно поставить ногу, не споткнуться и не скатиться вниз.
Посещая Стену, китайцы становятся настоящими |
Стена - это, прежде всего, сотни ступеней, идущих то вверх, то вниз |
Полосы тумана пролетают совсем
рядом. Кажется, протяни руку, и ты сможешь ее ухватить, потянуть, смотать в седоватый клубок. Иногда мгла
редеет, тогда открывается великолепный вид на Стену и окружающие горы, скалы и
долины. Местность действительно труднопроходимая, и место для Стены было
выбрано крайне удачно.
Создается впечатление, что Стена
– это сплошная лестница. Становится понятным, почему кочевники могли ее
преодолеть. Просто китайские солдаты задолбались бегать по Стене от одного
участка к другому. И забили на это.
Чуть дальше кажется, что туман
начинается рассеиваться, становятся заметны очертания стен и башен, уходящих
вдаль по горам. Через проход в одной из башен выхожу на внешнюю сторону. Там еще
идут реставрационные работы. А ведь это любопытно, взглянуть на Стену снаружи,
почувствовать себя представителем кочевого мира, которому этот забор преградил
путь. Однако бригадир рабочих доброжелательно, но настойчиво повторяет, что
уважаемому сэру делать здесь нечего. Н-да, сложно в Китае выйти за очерченные
рамки.
В коридоре, ведущем к канатной
дороге, висит телевизор. На экране – пейзаж с ярким солнцем, синим-пресиним
небом и насыщенными красками. Ослепленный, я зажмурился. И даже не сразу
поверил в то, что такое реально бывает. За все время моего пребывания в Пекине
погода так и не порадовала меня солнечными днями.
Спустившись вниз, иду на станцию
пешком. До нее около километра, а толкаться в автобусе вновь мне не хочется.
Мимо торговцев сувенирами прохожу, демонстративно игнорируя все их «Hello!». Беру
в кассе билет, до поезда еще около часа, но народ уже создает толпу у выхода.
Когда дан старт, ломятся, не пропуская ни женщин, ни детей. Рядом со мной
стояла китайская семья: муж, жена, дед, бабуся, дитё лет 2-3 в коляске. Дед,
растопырив руки в стороны, пытался сдержать напор сзади и пропустить маму с
коляской вперед. Было в этом жесте старика что-то трогательное. Остальные
напирали. Вдвоем с дедом дали матери с коляской развернуться и протиснуться
вперед. Турникет преграждает путь, заставляя очередь вилять и извиваться.
Некоторые местные товарищи ловко обходили соседей на поворотах, и лезли, лезли,
лезли вперед. На перроне все сгрудились у пластикового забора, которым
огорожена платформа. Все, и торопыги, и отставшие столпились у дверей, которые
должны будут открыться, когда подойдет состав.
Комментариев нет:
Отправить комментарий