Как я был Чайником. Великая Китайская Стена

Как я был Чайником. Великая Китайская Стена. Бадалин? Бадалин! Пекинское метро. Северный вокзал. На посадку - бегом. Энергичная работа локтями. Канатка. Почему Стена не спасла Китай. Настоящий китаец.

1 сентября 2014 г.

 

Первый день осени я решил посвятить знакомству с Великой Китайской Стеной. Долго размышлял, к какому из шести участков, расположенных рядом с Пекином, мне отправиться. Большинство из них подверглись минимальной реставрации, там можно увидеть Стену без прикрас. Но вопросы перемещения усложняют дело. Пресловутый Бадалин, где Стену полностью отреставрировали и сделали частью большой программы по отъему денег у посетителей, имеет плюсом более легкую достигаемость, но и большее количество народу.

А, собственно, что мне было нужно? Стена строилась с середины первого тысячелетия до нашей эры. Первые заградительные валы устраивали из подручных материалов: дерева, земли, камней. Только позже централизованная монархия мобилизует на строительство сотни тысяч людей. При этом нашествия кочевников продолжаются, Стена слабо помогает защититься от них. Периодически укрепления восстанавливают, но с такой же периодичностью они приходят в упадок. В начале XVI столетия династия Мин восстанавливает укрепления, которые существовали на север от Пекина. Через полтора века маньчжуры прибирают Китай к рукам, несмотря на пресловутую Стену. Ее роль в качестве фортификационного сооружения сходит на нет. Символ древнего Китая превращается в развалины, из которых местное население таскает камни для своих нужд. С появлением европейцев с их страстью к археологии Стена приобретает ценность именно как средство выколачивания из них денег. Таковым инструментом она является и в настоящее время. Ну и еще памятником расточительности, бессмысленному расходованию ресурсов и тирании. Кстати, свержение первой общекитайской династии Цинь началось именно с того, что отряд работников, опаздывавших на строительство Стены, начал партизанить вместо того, чтобы, как это было принято в те времена, явиться к начальникам строительства и быть казненными за опоздание.

Участок стены в Бадалин был отреставрирован совсем недавно. По сути, это была реставрация отреставрированной минскими императорами стены более ранних правителей. Представление о том, что такое Стена и как она функционировала получить вполне возможно. Немаловажным плюсом была и возможность прямого железнодорожного общения с Пекином. Таким образом, мой выбор пал именно на этот участок Стены. Стена – явление многогранное, но первое знакомство, на мой взгляд, лучше начинать именно отсюда.

Приняв такое решение накануне, я с чистой совестью завалился спать. Утром мне предстояло еще и впервые за время пребывания воспользоваться пекинским метрополитеном. Сажусь я на станция Цяньмэнь. У входа – металлические ограждения, среди которых нужно лавировать, чтобы подобраться к самому входу. Повернув пять раз то влево, то вправо, я достигаю цели. Спускаюсь по ступенькам вниз. Проверка службы безопасности, тормозящая движение, но привычная для Китая. За постом безопасности – автоматы для продажи билетов. Меню на китайском и на английском (после пары раз можно свободно пользоваться меню на местном языке – замечено неоднократно). Выбираю число билетов, они действительны только на этот день и с этой станции, так что впрок покупать смысла нет. Дальше – оплата. Можно монетами, можно купюрами в 5 или 10 юаней, прочие купюры не принимаются. Я долго пытался всунуть в щель двадцатку, прежде чем сообразил, в чем моя ошибка.

Выхожу на платформу, ориентируюсь на местности. Оказывается, это не так сложно, как я опасался. Есть надписи на английском, объявления дублируются на двух языках. Кроме того, желательно предварительно просмотреть свой маршрут на карте. Сажусь в вагон, едем. На стенах тоннеля мелькают мультики и реклама.

Моя цель – Северный железнодорожный вокзал. Выхожу, иду по указателям и оказываюсь у подземного кассового зала. Открыто только одно окно (оно обычно работает на возврат), и никого нет, кроме секьюрити и рамки на входе. Поднимаюсь на поверхность. У входа в зал ожидания, справа, есть специальная касса, где продают билеты именно в Бадалин. У кассы вывешивают объявления, на какой ближайший поезд продают сейчас билеты.

Проезд обходится в шесть юаней. Захожу в зал ожидания и полчаса слоняюсь внутри. Немало европейцев, явно нацеленных на Стену. Вижу, народ заволновался, начал сбиваться в кучу у выхода на платформу. Китайцы просачиваются в малейшие щелочки в очереди. Европейцы терпят это и честно стоят. Наконец, двери открываются, и народ бегом срывается на платформу. Поезд стоит на пятой (у выхода такие подробности не указаны, сами, мол, догадаются). До него – метров сто. Молодежь несется, чтобы побыстрее занять места и сесть поудобнее. Многие, особенно пожилые тащатся не спеша, переходя на бег только метров за 20-30. Не понимаю, почему нельзя подвести состав поближе. Может, администрация, партия и правительство в такой способ выражают заботу о здоровье подопечного народа?

В семи вагонах места хватает всем, свободные места в вагоне можно пересчитать по пальцам одной руки. Ехать почти полтора часа, стоять все это врем никому не охота.

Отправляемся. Первые полчаса (две станции) тянутся пекинские пригороды: производственные здания, жилые высотки, поля, каналы. А через полчаса внезапно начались горы. Сидишь, смотришь в окно на равнину, а линия горизонта вдруг поворачивает под углом в 90 градусов и дальше идут вершины, покрытые лесом. Местами из зеленой пелерины выступают серовато-желтые скалы, иногда они пиками устремляются ввысь. Хаотично наваленные на равнине вершины и склоны дальше от окна становятся все более призрачными и постепенно растворяются в далеком тумане.

Вскоре замелькали участки Стены. Здесь она не реставрировалась, и эти полуразрушенные исполины производят очень сильное впечатление. Кажется, что вот-вот, и ты прикоснешься к Истории. Зубчатая стена идет местами вдоль железнодорожных путей по гребням гор. На вершинах попадаются башни, которые своими бойницами внимательно следят за нами.

Добираемся до станции Бадалин за час и десять минут. На выходе отбирают билет – контроль. Пассажиры толпой вываливают из здания вокзала. Снаружи поджидают автобусы, куда все стремятся утрамбоваться. Китайцы агрессивно лезут без очереди. Дети социализма. Ведь социализм, как говорили классики, это способ существования белковых тел в очереди за дефицитом. Но я-то не какой-то там продукт беззубого толерантства. Вспоминаю совковое детство в очередях и навыки поездок в общественном транспорте в час пик, вот как нужно работать локтями. Вокруг меня образуется достаточное жизненное пространство, куда я могу впустить парочку висящих на одной ноге европейцев. Но в целом от поездки остается мерзковатый осадок.

Проезд в автобусе бесплатный. Он подвозит к кассам, где продаются билеты на Стену и на канатку. Комплект обходится в 140 юаней. Я к этому времени раздражен совковой организацией, безалаберностью и бесцеремонностью. Вдобавок еще и погода. Пасмурно, плотный туман, верхушек гор не видно. Интерес к Стене резко падает. Для себя решаю: быстро наверх, быстро осмотреться и быстро вниз. Нужно отметить, что между Стеной как памятником истории и Стеной как аттракционом и средством заколачивания бабла есть разница. Концентрируюсь на первом аспекте.

Сажусь в кабину канатки. Повисаем в воздухе, постепенно расстояние между нами и подножием горы увеличивается. Стены в тумане не видно. Высаживаемся и длинным коридором идем навстречу Стене. Снаружи серая мгла и легкая морось. Видимость – не более нескольких десятков метров. Толпа на девяносто девять процентов состоит из китайцев. Карабкаемся вверх. Участки, покрытые плитами, ставшими влажными и слегка скользкими, чередуются со ступенями. Ступени разной высоты, для меня путь вверх проще: эту разницу видишь и готовишься. Спускаясь же, постоянно держишься в напряжении, чтобы правильно поставить ногу, не споткнуться и не скатиться вниз.

Посещая Стену, китайцы становятся настоящими

Стена - это, прежде всего, сотни ступеней, идущих то вверх, то вниз

Полосы тумана пролетают совсем рядом. Кажется, протяни руку, и ты сможешь ее ухватить, потянуть, смотать в седоватый клубок. Иногда мгла редеет, тогда открывается великолепный вид на Стену и окружающие горы, скалы и долины. Местность действительно труднопроходимая, и место для Стены было выбрано крайне удачно.

Создается впечатление, что Стена – это сплошная лестница. Становится понятным, почему кочевники могли ее преодолеть. Просто китайские солдаты задолбались бегать по Стене от одного участка к другому. И забили на это.

Чуть дальше кажется, что туман начинается рассеиваться, становятся заметны очертания стен и башен, уходящих вдаль по горам. Через проход в одной из башен выхожу на внешнюю сторону. Там еще идут реставрационные работы. А ведь это любопытно, взглянуть на Стену снаружи, почувствовать себя представителем кочевого мира, которому этот забор преградил путь. Однако бригадир рабочих доброжелательно, но настойчиво повторяет, что уважаемому сэру делать здесь нечего. Н-да, сложно в Китае выйти за очерченные рамки.

 Стена подпирается огромными гранитными валунами. Это ее укрепляли в правление династии Мин. Здоровенные глыбы на гребнях гор вызывают уважение к тем, кто сумел их сюда поднять. К этому времени практически перестаешь замечать людей вокруг, погружаясь в этот мир истории и географии. Возвращаюсь к канатке. Стена оставляет неоднозначные впечатления. Тут и восхищение размахом, и раздражение тем, во что ее превращают, шумными толпами, и причастность к труду миллионов неведомых строителей, недовольство туманом. И желание увидеть другие участки, нереставрированные, чтобы лучше ощутить тот вкус времени, который в Бадалине проскакивает одной ноткой. Председатель Мао в свое время сказал: «Если ты не побывал на Великой Китайской Стене, ты не настоящий китаец». Так что теперь я могу с полным основанием считать себя китайцем настоящим!

В коридоре, ведущем к канатной дороге, висит телевизор. На экране – пейзаж с ярким солнцем, синим-пресиним небом и насыщенными красками. Ослепленный, я зажмурился. И даже не сразу поверил в то, что такое реально бывает. За все время моего пребывания в Пекине погода так и не порадовала меня солнечными днями.

Спустившись вниз, иду на станцию пешком. До нее около километра, а толкаться в автобусе вновь мне не хочется. Мимо торговцев сувенирами прохожу, демонстративно игнорируя все их «Hello!». Беру в кассе билет, до поезда еще около часа, но народ уже создает толпу у выхода. Когда дан старт, ломятся, не пропуская ни женщин, ни детей. Рядом со мной стояла китайская семья: муж, жена, дед, бабуся, дитё лет 2-3 в коляске. Дед, растопырив руки в стороны, пытался сдержать напор сзади и пропустить маму с коляской вперед. Было в этом жесте старика что-то трогательное. Остальные напирали. Вдвоем с дедом дали матери с коляской развернуться и протиснуться вперед. Турникет преграждает путь, заставляя очередь вилять и извиваться. Некоторые местные товарищи ловко обходили соседей на поворотах, и лезли, лезли, лезли вперед. На перроне все сгрудились у пластикового забора, которым огорожена платформа. Все, и торопыги, и отставшие столпились у дверей, которые должны будут открыться, когда подойдет состав.

Путь до Пекина отнял час и двадцать минут. Считай, все день ушел на Стену. В сумерках вышел было погулять, но вскоре попал под дождь и промок до нитки. Пришлось вновь навестить магазин напротив отеля. А потом забрался в номер переваривать свои впечатления и готовить план на следующий день.