Тобольск-Тюмень-Москва

Тобольск - Тюмень - Москва. Сад Ермака. Дунин-Горкавич. Музей исследования Сибири. Сервис для идиотов. Суровые вахтовики.

Заключительный день в Тобольске (точнее, пару часов, в полдень уже нужно освободить номер) начал с прогулки в саду Ермака. Это небольшой парк на соседнем с кремлем мысу. Здесь еще в 1839 году был установлен памяный знак в честь атамана. Серый монумент на фоне мрачного серого неба. Естественное сочетание цветов николаевской эпохи. Зато отсюда открывается великолепный вид на кремль и нижний город.

Памятный знак в честь Ермака

Недалеко от гостиницы нахожу музей, посвященный исследованию Сибири. Он располагается в одном из зданий бывшей усадьбы лесовода, исследователя Сибири и краеведа Александра Дунина-Горкавича. В 1923 году советская власть муниципализировала весь жилой фонд (попросту – отобрала жилье у хозяев), а потом позволила известному ученому выкупить у нее один лишь флигель из всей усадьбы. Там Дунин-Горкавич и доживал свой век.

Музей оказался настоящим открытием. Теплая атмосфера, радушный и гостеприимный коллектив. Я был единственным посетителем, тем более прибыл издалека. Сотрудники были готовы ответить на любой вопрос. Я получил массу удовольствия от общения с умными и интересными людьми.

Здесь есть зал, посвященный археологии края. То, что выпало из внимания музея в кремле, я смог найти в этой экспозиции, особое внимание уделено именно дорусским культурам, есть интересные материалы об Искере и Сибирском ханстве. Кучум предстает храбрым воином и мудрым государем, а не просто средством для возвеличивания Ермака.

В музее были еще две выставки: о советском детстве и советских детях, а также фотографий и открыток начала прошлого века.

Начал с советского детства. Да, приятно вспомнить былое. Да, все тогда было интересным и хотелось узнать мир вокруг. Хотя, я так и остался слегка постаревшим, но таким же любопытным мальчишкой. Да, тогда я был маленьким, а деревья были большими. Но и только. Не могу понять моды на советское, а тем более желания вернуться туда. Ни за что.

Выставка фотографий произвела гораздо большее впечатление. В который раз убеждаешься, что лица у людей того времени были другими. Практически нет пустых, ничего не выражающих глаз. И как все изменилось за пару десятков лет. Достаточно посмотреть на марки советских стандартов 20-30х годов - какие рожи. А ведь изображение на такой массово используемой вещи, как марка, должно было отображать некий усредненный, наиболее частотный и узнаваемый тип. Между прочим, пересылка открыток в начале XX века обходилась всего в три копейки.

Достоевский бывал в Тобольске в качестве этапируемого каторжника. Памятник писателю на фоне Петропавловской церкви. Кандалы, церковь и памятник - триада российских писателей.

Мне пора возвращаться в гостиницу и собираться на вокзал. Сдаю ключи от номера и отправляюсь на остановку.

В автобусе подходит контролер, суровая бабуля с седыми волосами, затянутыми в пучок на затылке. Она напоминает мне о необходимости оплатить еще и провоз багажа. Нигде еще с меня так не хотели стрясти деньги за багаж, как в Тюменской области. Чуть позже в автобус заходит дама, которая в коробке везет что-то из не очень габаритной бытовой техники. Суровая бабуля достает рулетку и обмеряет упаковку, потом выносит вердикт – коробка не превышает установленных норм, посему багажом может не считаться. И милостиво разрешает ее перевозку не оплачивать.

Тем временем автобус на всех парах идет к железнодорожному вокзалу, оставляя за кормой знак «Тобольск – жемчужина Сибири». И я впервые согласен с таким претенциозным заявлением. Тихий и уютный, но очень интересный город. С удовольствием вернусь, если представится возможность.

На вокзале сдаю чемодан в камеру хранения. Камера – автомат, но мне управляться с ней не доверяют. Мне приходится отыскать помощника дежурного по вокзалу, чтобы та дала команду прикамерной церберше. Вдвоем они записывают в специальную книжицу серию и номер паспорта, номер билета (!), только после этого мне позволяют запихнуть чемодан в ячейку. Помощница дежурного все манипуляции с кнопками проделывает сама. Мол, были случаи, вы тут напутаете, а нам исправлять. Чувствую себя идиотом. Но сидеть с чемоданом три часа в зале ожидания – еще худшая пытка.

Отправляюсь бродить по окрестностям. Недалеко от вокзала расположен микрорайон Менделеево, рядом с которым раскинулось живописное болотце. Любуюсь торчащими из воды корягами, плавающими пластиковыми бутылками и лавирующими между тем и другим утками.

Отыскиваю местечко повыше и посуше, углубляюсь в лес. Запах прелых листьев и грибов. Желтеющие березы. Рядом на дереве возится сойка. Это вечно и жизнеутверждающе. Хочется верить, что добро обязательно победит, несмотря на идиотские правила и привычки железной дороги.

Но все хорошее быстро заканчивается. Возвращаюсь на станцию, мне вновь дают почувствовать себя неполноценным имбецилом, неспособным без посторонней помощи извлечь чемодан из ячейки. Поезд прибывает на пятнадцать минут раньше расписания. Он идет из Нижневартовска в Уфу. В вагоне преобладают вахтовики и вахтовички. Нехитрые развлечения – поспать, выпить, потрындеть. Суровые мужики надираются в стельку, а затем делятся содержимым своего внутреннего мира с вагоном, доводя проводницу, вынужденную это все подтирать, до белого каления. Исконно-посконная, мечта патриота.

Любая мелочь способна привлечь их внимание, внести хоть какое-то разнообразие в унылую тягомотину поездного бытия. Весь вагон наблюдает, как охрана поезда разводит на деньги одну из компаний вахтовиков. Те оставили на столе початую бутылку коньяку, охрана намеревается содрать денег как бы за распитие в общественном месте. У штрафуемого (он отдувается за всю компанию) не возникает даже  малейшего сомнения в праве человека в униформе обирать. Вся досада изливается на собутыльников. Инцидент исчерпан. Все возвращаются к привычным занятиям и напиткам.

Четыре часа в вагоне тянутся бесконечно. Тюмень, пересадка. В купе поезда со мной едет заслуженный железнодорожник. Бабуся сорок один год отдала железной дороге, она сегодня – живая достопримечательность. В свои 83 года она активно путешествует по родственникам, разбросанным по всей России, благо проезд бесплатный – все оплачивает РЖД. Трезвые, рациональные и ироничные суждения о себе и о мире. Правда, ее умение говорить без умолку через несколько часов общения начинает тяготить. Но зато после Казани я уже один в купе до самой Москвы.